АГАФОНОВА Е.А.

Дагестанские узоры и другие истории

Надо зажечь, чтобы светило

Надпись на кубачинских светильниках гласит: «Надо зажечь, чтобы светило». Кубачинцы говорят, что светильник как душа человека - загорится, если его зажжёшь. И однажды в древности в Кубачи приключилась история, которая полностью оправдывает эту надпись. Дело было так.
Жил в Кубачи молодой и талантливый ювелир по имени Ризван. На весь Дагестан славился он умением изготовлять светильники. И когда какой-нибудь кубачинец хотел пожелать счастья, он говорил: «Пусть сердце твоё озарит такая же яркая радость, как свет от светильника Ризвана». Любил Ризван свою работу, нравилось ему приносить свет в дома людей. И сам он был как светильник для близких своих – каждого стремился озарить светом и радостью, и за это его все любили. Собирался жениться он на своей соседке -красавице Айзанат, и часто в свободное от работы время изготовлял для неё украшения. А самый красивый светильник обещал сделать к их свадьбе, которую с нетерпением ждал весь аул.
Как-то раз собрались все сельчане на торжестве у почтенного Шамиля-ази, известного среди соседей тем, что юные годы провёл он в арабских странах и там научился искусству врачевания, чем теперь и спасал жизни многим аульчанам, да и жителям соседних аулов тоже. Разговорились гости между собой, да кто-то и спросил:
- Шамиль-ази, ты много странствовал, многое повидал, скажи, есть ли в нашем ауле что-нибудь такое, чего нет у других, чем мы могли бы по праву гордиться?
Тут же все зашумели, поддерживая задавшего вопрос. Подумал Шамиль-ази, подумал и ответил:
- Много чего я повидал в дальних странах: и ковры персидские, мягкие, как весенний луг, видел я. И кинжалы бухарские, что камень разрезают, как сыр, и певцов, сладкоголосых, как соловьи слышал я, и красавиц, прекрасных, как сказочные пери, видел я, но нигде, ни в одной дальней стороне, не видел я такого яркого света, как от светильников, что изготовляет наш Ризван.
Довольный шум прокатился среди гостей:
- Так давайте же поднимем бокалы за нашего дорогого Ризвана и пожелаем ему процветания, а вместе с ним и нашему аулу. Дерхаб!
Непереводимо восклицание кубачинцев «дерхаб»: его произносят и когда начинают работу, и когда желают счастья, и когда поднимают бокал. «Дерхаб» воплотил в себе всё самое наилучшее, что только можно пожелать, все лучшее, что должно быть.
Праздник был в самом разгаре, когда к Шамилю-ази прибыл ещё один гость. Это был араб, врач, друг Шамиля-ази, с которым тот познакомился, ещё когда учился на Востоке. Встретили его по-дагестански гостеприимно, усадили на лучшее место, поднесли самого дорогого вина, окружили всеми почестями, чтоб дорогой гость остался доволен. А когда он отдохнул, приступили к расспросам. Первым, конечно, стал задавать вопросы хозяин дома, Шамиль-ази:
- Дорогой Керим, что привело тебя в наш горный край? Неужели ты вспомнил о своём старом друге Шамиле и решил почтить меня своим присутствием?
- Нет, дорогой друг, к сожалению не столь радостному поводу обязан я счастливому посещению твоего дома, не только дружба к тебе привела меня в ваш горный край. Отправил меня хан в дальние страны с поручением, и подумал я, что, быть может, ты сумеешь мне помочь в его исполнении.
- Конечно, дорогой друг, ты всегда можешь рассчитывать на мою помощь, да и на помощь всех моих друзей, ведь так же?- обратился Шамиль-ази к аульчанам.
Все согласно кивнули головами. Только один Ризван почему-то почувствовал приступ острой и необъяснимой неприязни к Кериму. Он даже пожалел о том, что этот человек вообще появился в их ауле, что было очень странно для такого гостеприимного горца как Ризван. А вид у гостя на самом деле был довольно хитрым, но никто, кроме молодого мастера, этого не заметил. Шамиль-ази был слишком рад появлению чужеземца, а все остальные изо всех сил старались показать себя в лучшем свете.
- Так что же привело вас в наш край?- спросил, наконец, у гостя Ризван.
- Ай-яй-яй, Ризван, как некрасиво, - осудил его Шамиль-ази.- Кто ж это спрашивает у гостя, зачем он приехал? Ответ-то и так ясен - гость приезжает за тем, чтобы принести свет и радость в наш дом, озарить своим присутствием наш аул! А ты ещё спрашиваешь, зачем он к нам приехал!
Хитро взглянул на Шамиля-ази приезжий.
- А ведь прав ты сейчас, Шамиль, даже не представляешь как прав!- покачал он головой.- Ведь на самом деле я приехал в ваш аул по вопросу света. Только подробнее мы с тобой это потом обсудим.
Не понравились Ризвану слова гостя, но делать нечего, подозрений его никто не разделял, и мнение своё приходилось держать при себе. Вскоре все разошлись, в том числе и Ризван, и в сакле остались только Шамиль-ази и его гость. Гость рассказал Шамилю о том, что его правитель прослышал о том, какие светильники изготовляет кубачинский мастер, и направил своего верного слугу в Кубачи с тем, чтобы он привёз к нему столь искусного мастера.
- Знаю я, Шамиль, что ты мой верный друг, вот и решил обратиться к тебе за помощью,- льстиво говорил Керим.- Кто знает вашего мастера, вдруг он заупрямится и не захочет покидать родной аул, а ведь какими почестями окружил бы его наш султан. Он принесёт свет во дворец султана, и ваш аул будут прославлять на всём востоке.
Представил Шамиль-ази, как слава об их ауле разнесётся далеко за пределы Дагестана, и голова у него закружилась от столь сладостных мыслей. «Где одному слава, там и другим прославиться нетрудно»,- так подумал достопочтенный Шамиль-ази, и сам загорелся мыслью отправить Ризвана к султану. Горячо поддержал он своего восточного друга, и вместе принялись они обсуждать, как бы им уговорить Ризвана, как вдруг вспомнил Шамиль-ази об Айзанат, и лицо его омрачилось.
- Нет, Керим, боюсь, что ничего у нас с тобой не выйдет. Скоро свадьба у нашего Ризвана, собирается он жениться на красавице Айзанат, а кто же захочет оставить молодую и красивую жену! Не согласится Ризван покинуть наш аул.
Призадумался Керим, но быстро нашёл, что возразить.
- Так не навек же он покидает свою невесту! Ну, поработает он во дворце у султана, да и вернётся к ней. Неужели она станет мешать их собственному благополучию!
- Прав ты, прав, дорогой друг! Радостью наполнится наш аул, когда все узнают о том, какое счастье выпало на долю нашего дорогого Ризвана, да и Айзанат наверняка обрадуется удаче своего жениха.
На следующее утро они первым делом отправились к самому Ризвану. Вопреки ожиданиям Шамиля-ази, он не обрадовался выпавшей ему возможности поработать у султана и привёл множество возражений, в числе которых назвал, конечно же, и свою свадьбу. Тут в разговор вмешался сам Керим:
- Мы с Шамилём-ази, конечно же, понимаем твоё нежелание оставлять свою невесту в одиночестве, но если она и на самом деле, как утверждал мой друг, не только красива, но и умна, то она поймёт, что это для вашего же блага, и когда ты вернешься, то заживёте вы лучше прежнего.
С огромным трудом им всё же удалось уговорить Ризвана поехать к султану, если только не будет против этого Айзанат. А после этого отправились они к девушке, чтобы уговорить её отпустить любимого в дальние края. Но туг случилось непредвиденное: увидев Айзанат, Керим сам полюбил её, и решил во что бы то ни стало помешать возвращению Ризвана в родной аул. Применив всё своё красноречие, удалось им убедить девушку в том, что нужно Ризвану уехать к султану. Хоть и тяжело было у неё на душе, но всё же согласилась Айзанат с этим.
С почестями и наилучшими пожеланиями проводил Ризвана весь аул. С не меньшими почестями встретили его и во дворце султана. Почётом и уважением окружили горца, всяческие почести стали оказывать ему. В лучших комнатах поместили дорогого гостя. Сначала понравилось Ризвану у султана. Дворец поражал своим великолепием: все комнаты застланы богатыми пушистыми коврами, в саду под сенью роскошных деревьев разгуливали павлины, отовсюду доносилось услаждающее слух пение птиц, капли воды, словно бриллианты, переливались на розовом мраморе фонтанов, всюду царил мир и покой.
Но не так спокойно было в окружении султана. Повелитель этих великолепных чертогов никак не мог понять, почему его помощник Керим так настаивает на том, чтобы задержать гостя во дворце как можно дольше.
- Керим,- говорил султан. - Никто не может обвинить меня, самого щедрого правителя Востока в том, что закон гостеприимства мне чужд. Я и сам рад был бы насладиться обществом нашего дорогого гостя как можно дольше, но Ризван-бей уже не раз говорил нам о том, что на родине его ждёт невеста.
Не хорошо заставлять девушку ждать. Потому я и решил, что мы дадим Ризвану двух способных учеников, он обучит их основам своего мастерства, изготовит для меня пару светильников, и уже через пару месяцев будет дома. А моё слово - слово султана - незыблемо, и нарушать его в угоду тебе я не собираюсь. На этом разговор наш закончен, и если ты не хочешь вызвать мой гнев, то советую тебе больше не возвращаться к нему более.
И он махнул рукой, давая понять Кериму, что ему следует удалиться. Керим ушёл, затаив злобу. Он надеялся уговорить хана задержать Ризвана во дворце, а самому тем временем отправиться в Кубачи и попытаться завоевать расположение Айзанат. Теперь же ему нужно было придумать другой план по устранению противника.
Вскоре после этого случая пришёл к Кериму министр иностранных дел султана. Керим встретил его, как дорогого гостя, а сам задумал исполнить свой план по-иному, в обход султана.
После долгих заверений в вечной дружбе обратился Керим к министру:
- Друг мой, так дорожу я нашей дружбой, что если бы попросил ты меня сей час о чём угодно, вмиг, не задумываясь ни секунды, исполнил бы я просьбу твою!
Проникла в душу министра лесть Керима, и, не подумав, ответил он:
- И не сомневаюсь в том, дорогой друг, я ведь и сам любое твоё желание готов исполнить! - сказал он так и спокойно потянулся за золотым блюдом с халвой. А Керим только этих слов и ждал:
- Ох, знал бы ты, какой камень сейчас снял с души моей! Истинный ты друг, ибо словами своими спас меня от дум тревожных, от ночей бессонных. Только ты можешь помочь мне, и в помощи твоей я не сомневаюсь. Ведь мог бы я попросить и кого-нибудь другого, да кому можно сейчас довериться! Ты же знаешь, выслуживаются все перед султаном, а стоит ему лишь отвернуться, как и забывают о нём. Слова их сладки, а помыслы ядовиты. Только и есть у нашего султана двое верных слуг - ты да я. Только мы и думаем денно и нощно о благополучии его, мысли все наши ежечасно к нему устремляются. Вот и решил я обратиться к тебе с просьбой, не откажешь ли ты мне? - и он вопросительно взглянул на министра. А министр, как моряк перед сиреной, забыл обо всём на свете, слушая слова Керима, и только и думал о том, как его, оказывается, ценят ближайшие люди хана.
- Конечно, конечно, Керим-бей. Как же ты можешь сомневаться во мне! Любую твою просьбу рад буду выполнить, только скажи.
- Ну, я и не сомневался в тебе! - ответил Керим, радуясь в душе тому, как ловко провел он министра.
- Так слушай же. Султан наш так дорожит своим словом, что хоть и чувствует в душе, что не стоило бы отпускать Ризвана через месяц, потому что не все свои знания он ещё передал нашим ученикам, но и поделать ничего не может, ведь слово султана-закон. Ну, я и решил, что мы оба, как верные слуги султана должны ему помочь. Ты скажешь Ризвану, что граница сейчас закрыта, и потому он пока не может вернуться в родное село. И Ризван останется здесь, ну а через какое-то время я под предлогом того, что нужно обновить договор с нашими северными соседями, покину султана и поеду в Кубачи, чтобы предупредить родственников Ризвана о том, что приезд его откладывается на месяц.
- Как скажешь, Керим-бей, любую просьбу твою я исполню.
И хоть Ризван и огорчился, но делать ему было нечего, пришлось остаться во дворце и продолжить обучение людей султана. А тем временем Кериму ещё не удалось поехать в Кубачи, потому что султану постоянно требовалось его присутствие. Керим уже начинал волноваться, им овладевал страх, что план его сорвётся. Так оно и получилось.
В родном Кубачи жизнь шла своим чередом. Всё оставалось по-прежнему. Также вставало солнце над горами, освещая их гордые вершины розовым светом, также по утрам выползал туман из Ущелья Мельника, окутывая село белыми клубами, словно пыль от Мельникова фартука, такая же жара иссушала зелёные альпийские травы, также тихо журчал прозрачный горный ручей, к которому приходила Айзанат, чтобы в одиночестве предаваться своим мыслям. Но в селе не было Ризвана. Скоро наступит осень, а у сельчан ещё не починены светильники. Так как же они будут коротать долгие вечера дождливой осенью, сидя с друзьями за блюдом ароматного хинкала с чесноком, в свете яркой лампы? Начали люди понемногу волноваться. А тут ещё и новая беда - как только министр по приказу Керима сообщил о закрытии границы, так в селе разом погасли все светильники, что делал Ризван. В них лишь едва теплился огонёк. Поняла Айзанат, что что-то произошло с Ризваном. И пошла она тогда к Шамилю-ази, который и сам был весьма обеспокоен случившимся.
- Не волнуйся, доченька, - успокаивал он девушку. - Ничего с Ризваном не случится. А если и попал он в какую беду, так мы его оттуда скоро вытащим.
- Да как же вы ему поможете?
- Да вот решили мы с Мустафой, Булатом и Зауром вместе поехать к Султану этому. Посмотрим, как там, что там, а если надо, так и поможем Ризвану. Так что не волнуйся, привезём мы его сюда скоро в целости и сохранности.
- В добрый час, Шамиль-ази, да будет ваш путь лёгким, а возвращение скорым.
Как и обещал Шамиль-ази, на следующий день выехали они в путь. Айзанат поднялась ранним утром, чтоб ещё раз пожелать им удачи. Долго стояла она, глядя на дорогу и мысленно желая им скорейшего возвращения.
- Пусть будет путь ваш так же лёгок, как дым от костра, пусть будет ваше возвращение таким же радостным, как свет от очага, - так шептала Айзанат доброе пожелание вслед путешественникам, а прохладный ветер дурши, так любимый горцами, развевал волосы девушки, стоявшей у дороги, словно желая напомнить о том, что наступила осень, и в ожидании не стоит забывать о своих заботах.
Повинуясь ему, Айзанат вздохнула и пошла домой заниматься делами, которых так много у горянки в эту пору. Вскоре Шамиль-ази и другие друзья Ризвана добрались до границы султановского государства. Шамиль-ази уже начал поздравлять путешественников с тем, что скоро они увидят своего друга, но, увы, к ним подошёл военачальник султана и заявил, что граница закрыта, и переход в султанат невозможен. Опечаленные друзья ушли ни с чем. Но когда они уже дошли до ближайшего поселения, Шамиля-ази посетила великолепная мысль:
- Друзья мои! Что же мы так легко сворачиваем перед лицом трудностей, позоря память наших предков? Разве мы забыли о мужестве горцев и о святости дружбы? Чует моё сердце, не по своей воле задерживается Ризван у султана. Значит мы должны помочь другу!
- Да, Шамиль-ази, мы и сами понимаем, что ему наша помощь очень нужна, но чем мы можем помочь?!!
- А вот чем,- глаза Шамиля-ази лукаво заблестели. - Если нас не пускают к нему по суше, так это не беда, придём на помощь по воде. Возьмём лодку у кого-нибудь из здешних рыбаков и поплывём в султанат.
Все с радостью поддержали Шамиля-ази. На следующее утро они отправились в плавание. Им удалось проникнуть в султанат никем не замеченными. Но теперь перед ними вставала другая проблема: как проникнуть во дворец к султану? Тут уже и Шамиль-ази ничего не мог придумать. Дворец тщательно охранялся, если попытаться проникнуть в него без ведома охраны, так ещё в тюрьму попасть можно, а тогда уж точно они ничем не смогут помочь Ризвану. Так они сидели на городской площади в тени деревьев и совещались. Мимо проходили разносчики товаров, призывно что-то выкрикивая. И глядя на них, Заур вдруг воскликнул:
- А что если нам стать разносчиками товаров и так прокинуть во дворец к султану?
Мысль эта понравилась всем. А надо сказать, что заранее, ещё уезжая с родного села, они предусмотрительно запаслись разными ювелирными изделиями своей работы.
- Мысль твоя хороша, Заур,- сказал Шамиль-ази.- Но лучше сделаем так. Мы явимся к султану под видом торговцев, а потом преподнесём ему товары в дар. А дальше уже будем действовать по обстоятельствам.
Переодевшись в восточные одежды и закутав головы тюрбанами, они пришли во дворец. Их пропустили к султану, который принимал посетителей, сидя в большой зале. Когда они вошли, то увидели и Ризвана, с грустным видом сидевшего рядом с султаном. Шамиль-ази сделал знак, чтоб друзья не подавали виду, что узнали Ризвана. Султану очень понравились подарки и он сказал:
- Искусство всегда заслуживает благодарности, а ваши работы так великолепны, что я и не знаю, как вас благодарить. Просите у меня чего хотите, всё исполню.
- Ваше ханское величество, - поклонился Шамиль-ази. - Есть у нас к вам одна большая просьба. Мы мастера из Дагестана, прибыли из далёкого горного аула Кубачи, на весь мир прославленного своими мастерами. Побывали мы во многих странах, а вот в ваше государство нам с трудом удалось попасть. Откройте, пожалуйста, границу и тогда вы увидите, с какой радостью начнут съезжаться к вам мастера со всего света.
- Что я слышу? - возмутился Султан.- Граница закрыта без моего ведома?!!
- И именно поэтому я не могу попасть домой, - с грустью сказал Ризван. - Керим-бей сообщил, что граница закрыта по вашему указанию, и ни один человек не может покинуть пределы страны.
Грозно взглянул Султан на своего советника, и понял Керим, что больше ему не быть правой рукой правителя. А Ризвану Султан выразил своё сожаление о том, что невольно задержал его и, оказав ему всяческие почести и наградив, отпустил домой.
Когда Ризван вместе с друзьями подъезжал к аулу, то он увидел, что на дороге стоит девушка, и волосы её развеваются по ветру. Нетрудно было узнать в этой красивой горянке Айзанат. Ризван пришпорил коня и помчался навстречу невесте. Чуть позже подъехали и остальные
- Айзанат. - удивился Шамиль-ази. - Ты что, с самого нашего отъезда так и стоишь на дороге? Уезжали, ты стояла тут, приехали - тоже тут.
- А я знала, что вы приедете,- улыбнулась она.
- Как же это?
- А на днях в ауле снова загорелись светильники, что делал Ризван.
- Ризван, -нахмурив брови, обратился к нему Заур.- Объясни-ка нам, почему это все твои светильники погасли, и мне хинкал в темноте есть приходилось?
- А потому, друзья мои, что душа человека, как светильник, - чтоб горела, надо зажечь. Когда коварный Керим-бей не выпускал меня из дворца султана, погас свет в моей душе, и погасли светильники. А вы, освободив меня, снова зажги свет в моей душе.
На свадьбе Ризвана и Айзанат самый запоминающийся тост произнёс Шамиль-ази. Выпрямившись во весь рост, так чтобы всем было видно, он сказал: - Позволь пожелать тебе, дорогой друг, чтоб с этого дня в душе твоей горел самый яркий свет, а зажигала его всегда одна лишь Айзанат. Дерхаб!